– Они предпочитают думать, что здесь кроется какой-то замысловатый трюк?

– Вот именно. Политиканы тоже таковы. Но я всегда придерживаюсь простого здравого смысла. Против него, так сказать, не попрешь. – Он добавил с неловкой усмешкой: – Простите, я болтаю о своем – дурная привычка. Выбравшись из Лондона, лучше позабыть о делах. Мне не терпится, мсье Пуаро, услышать о ваших приключениях. Я прочел немало триллеров и детективов. Как по-вашему, есть в каких-нибудь из них хоть немного правды?

Оставшуюся часть поездки заняла беседа о наиболее ярких делах Эркюля Пуаро. Элистер Блант оказался жадным до подробностей, словно школьник.

Эту приятную атмосферу несколько испортил прохладный прием в Эксшеме, где миссис Оливера всем своим видом выражала недовольство приездом Пуаро. Она, насколько было возможно, игнорировала его, обращаясь исключительно к хозяину дома и мистеру Селби.

Последний проводил Пуаро в его комнату.

Дом был очаровательным – не очень большим и меблированным с тем же неброским, но отличным вкусом, который Пуаро отметил в Лондоне. Все было дорогим, но простым. Ясно было, что владельцу стоило огромных денег добиться этой простоты. Обслуживание было великолепным – кухня английская, а не континентальная, и вина за обедом вызвали у Пуаро одобрение знатока. Изумительный бульон сменили жареная камбала, седло барашка с зеленым горошком и клубника со сливками.

Пуаро так наслаждался этими земными благами, что подчеркнутая холодность миссис Оливеры и явная грубость ее дочери почти не привлекали его внимания. По непонятной причине Джейн смотрела на него с неприкрытой враждебностью. К концу обеда Пуаро заинтересовался почему.

Окинув взглядом стол, Блант осведомился:

– А Хелен сегодня с нами не обедает?

Губы Джулии Оливеры плотно сжались.

– Думаю, дорогая Хелен переутомилась, работая в саду, – ответила она. – Я предложила ей пойти прилечь, вместо того чтобы хлопотать с переодеванием к обеду и идти к столу. Она со мной согласилась.

– Понятно. – Блант выглядел слегка озадаченным. – Мне казалось, что обеды по уик-эндам должны внести в ее жизнь разнообразие.

– Хелен – женщина без затей. Она привыкла рано ложиться, – твердо заявила миссис Оливера.

Когда Пуаро присоединился к дамам в гостиной, оставив Бланта поговорить с секретарем, он услышал, как Джейн Оливера сказала матери:

– Дяде Элистеру не понравилось, мама, как ты отделалась от Хелен Монтрессор.

– Чепуха, – отрезала миссис Оливера. – Элистер слишком мягок. Я ничего не имею против бедных родственников – с его стороны было великодушно позволить ей жить в коттедже без арендной платы, но приглашать ее каждый уик-энд в дом к обеду просто нелепо! Она всего лишь троюродная сестра или что-то в этом роде. Полагаю, ей не следует навязываться Элистеру.

– Хелен кажется мне по-своему гордой, – заметила Джейн. – Она так много работает в саду.

– Это свидетельствует о силе характера, – примирительно сказала миссис Оливера. – Шотландцы очень независимы – за это их можно только уважать. – Она добавила, устроившись поудобнее на диване и все еще не обращая внимания на Пуаро: – Принеси мне «Лоу даун ревю», дорогая. Там есть что-то о Лоис ван Скайлер и ее гиде – марокканце.

В дверях появился Элистер Блант.

– Пройдемте в мою комнату, мсье Пуаро, – предложил он.

Кабинет Элистера Бланта оказался продолговатой комнатой с низким потолком в задней части дома. Он был комфортабельно обставлен мягкими креслами и диванами, а легкий беспорядок только придавал ему уют.

(Незачем упоминать, что Эркюль Пуаро предпочел бы несколько большую симметрию!)

Предложив гостю сигарету и закурив трубку, Элистер Блант перешел прямо к делу.

– Мне многое непонятно в этой истории, – начал он. – Я имею в виду исчезновение этой женщины, Сейнсбери Сил. По каким-то причинам – несомненно, вполне основательным – власти прекратили охоту на нее. Не знаю точно, кто такой Элберт Чепмен и чем он занимается, но это, безусловно, очень важное дело, которое могло привести его в опасное место. Премьер-министр не сообщил мне ничего конкретного, но намекнул, что они не могут допустить никакой огласки и что чем скорее эта история изгладится из людской памяти, тем лучше. Такова официальная точка зрения – ну, им, в конце концов, виднее. В итоге у полиции связаны руки. – Блант наклонился вперед на стуле: – Но я хочу знать правду, мсье Пуаро! И вы – тот человек, который может выяснить ее для меня. Вас не стесняют официальные рамки.

– Что именно вы от меня хотите, мистер Блант?

– Я хочу, чтобы вы нашли эту женщину – Сейнсбери Сил.

– Живую или мертвую?

Элистер Блант поднял брови:

– По-вашему, возможно, что она мертва?

Некоторое время Эркюль Пуаро молчал, затем произнес медленно и многозначительно:

– Если вы хотите знать мое мнение – но не забывайте, что это всего лишь мнение, – то да, я думаю, что она мертва.

– Почему вы так думаете?

Эркюль Пуаро улыбнулся:

– Вы сочли бы бессмысленным, если бы я ответил, что причина – пара неношеных чулок в ящике комода.

Элистер Блант с любопытством посмотрел на него:

– Вы странный человек, мсье Пуаро.

– Даже очень странный. Главное для меня – порядок, метод и логика, и я не люблю искажать факты, чтобы подкрепить ими теорию. Это в самом деле необычно!

– Я долго размышлял над этим, – промолвил Элистер Блант. – Мне всегда необходимо время, чтобы как следует что-то обдумать. Все дело выглядит чертовски странным! Сначала дантист застрелился, потом эту миссис Чепмен запихнули в собственный сундук, изуродовав ей лицо. Скверная история! Не могу избавиться от чувства, что за этим что-то кроется.

Пуаро кивнул.

– И чем больше я об этом думаю, – продолжал Блант, – тем сильнее убеждаюсь, что эта женщина никогда не знала мою жену. Это был только предлог, чтобы заговорить со мной. Но зачем? Какой ей был от этого толк, кроме маленького пожертвования, да и то обществу, а не ей лично? И все же я чувствую, что встреча на ступеньках дома была подстроена. Слишком уж это подозрительное совпадение! Но для чего? Вот о чем я себя постоянно спрашиваю!

– Самый подходящий вопрос – для чего? Я тоже спрашиваю себя об этом – и не могу найти ответа.

– И у вас нет никаких идей?

Пуаро раздраженно махнул рукой:

– Мои идеи детские до крайности. Я подумал, что это могла быть уловка с целью указать кому-то на вас. Но это опять-таки нелепо – вы хорошо известная личность, к тому же куда проще было бы сказать: «Смотрите, вот он – человек, который вошел в ту дверь».

– Да и вообще, – добавил Блант, – зачем кому-то на меня указывать?

– Мистер Блант, вспомните еще раз время, проведенное вами в то утро в кресле дантиста. Морли не говорил ничего, что показалось вам необычным? Вы не могли бы припомнить что-нибудь, что послужило бы для нас ключом?

Элистер Блант нахмурился, напрягая память, потом покачал головой:

– Сожалею, но не припоминаю ничего подобного.

– Вы вполне уверены, что он не упоминал эту женщину – мисс Сейнсбери Сил?

– Вполне.

– Или другую женщину – миссис Чепмен?

– Нет-нет. Мы вообще говорили не о людях, а о розах, о садах, которым необходим дождь, и об отпуске – больше ни о чем.

– И никто не входил в кабинет, пока вы там были?

– Дайте подумать… Нет, вряд ли. Припоминаю, что во время моих других визитов там была молодая светловолосая девушка. Но в тот раз она отсутствовала. Да, вспомнил, в кабинет заглянул другой дантист – парень с ирландским акцентом.

– Что он сказал или сделал?

– Просто задал Морли какой-то вопрос и вышел. Мне показалось, Морли был с ним немного резок. Он пробыл там не более минуты.

– И больше вы совсем ничего не припоминаете?

– Нет. Морли вел себя абсолютно нормально.

– Мне он тоже показался абсолютно нормальным, – задумчиво произнес Пуаро.

Последовала длительная пауза. Затем Пуаро спросил:

– Вы случайно не запомнили, мсье, молодого человека, который был в то утро с вами внизу, в приемной?