4

Когда Пуаро вернулся домой, Джордж сообщил ему:

– Здесь старший инспектор Джепп, сэр.

При виде Пуаро Джепп невесело усмехнулся:

– Вот и я, старина. Пришел спросить, не волшебник ли вы? Как вам это удается? Почему вы сразу догадываетесь о таких вещах?

– Все это означает, что… Pardon, вы, наверное, хотите чего-нибудь выпить? Шерри? Или, может быть, виски?

– Виски подойдет в самый раз.

Через несколько минут он уже поднимал стакан, провозглашая тост:

– За Эркюля Пуаро, который всегда прав!

– Нет-нет, mon ami.

– У нас был явный случай самоубийства. Но Эркюль Пуаро заявляет, что это – убийство, он хочет, чтобы это было так, – и, черт возьми, это оказывается убийством!

– Ага! Значит, вы наконец с этим согласились?

– Ну, никто не может назвать меня тупым упрямцем. Я не отворачиваюсь от доказательств. Беда в том, что раньше их не было.

– Но теперь есть?

– Да, и я пришел принести извинения и представить вам эти доказательства, так сказать, на блюдечке.

– Я весь внимание, мой славный Джепп.

– Тогда слушайте. Пистолет, из которого Фрэнк Картер пытался в субботу застрелить Бланта, идентичный тому, из которого убили Морли!

Пуаро уставился на него:

– Поразительно!

– Да, и выглядит это очень скверно для мистера Фрэнка.

– Это еще недостаточно убедительное доказательство.

– Достаточное, чтобы пересмотреть вердикт о самоубийстве. Оба пистолета иностранного производства и не слишком распространенные.

Брови Эркюля Пуаро походили на полумесяцы.

– Фрэнк Картер? – Он покачал головой. – Нет, это невозможно!

– Да что с вами, Пуаро? – сердито осведомился Джепп. – Сначала вы настаиваете, что Морли не покончил с собой, а был убит. Потом, когда я прихожу и сообщаю, что мы склоняемся к вашей точке зрения, вы кажетесь явно недовольным.

– Вы действительно считаете, что Морли убил Фрэнк Картер?

– Все на это указывает. Мы знаем, что Картер затаил злобу на Морли. В то утро он пришел на Куин-Шарлотт-стрит якобы сообщить своей девушке, что нашел работу, но мы выяснили, что тогда у него никакой работы не было. Теперь Картер признает, что получил ее позже в тот же день. Вот вам ложь номер один. Он не может убедительно отчитаться в своем местопребывании с двенадцати двадцати пяти. Говорит, что прогуливался по Мэрилебон-роуд, но подтверждается лишь то, что он пил в пабе в пять минут второго. Бармен говорит, что руки у него дрожали, а лицо было белым как бумага.

Эркюль Пуаро вздохнул и снова покачал головой:

– Это не согласуется с моими идеями.

– А что собой представляют ваши идеи?

– То, что вы мне рассказали, очень озадачивает. Потому что, если вы правы…

Дверь бесшумно открылась, и Джордж почтительно пробормотал:

– Прошу прощения, сэр, но…

Он не успел договорить. Мисс Глэдис Невилл оттолкнула его и ворвалась в комнату. По ее лицу текли слезы.

– О, мсье Пуаро…

– Ну, я пошел, – быстро сказал Джепп и тут же удалился.

Глэдис Невилл устремила ему вслед ненавидящий взгляд.

– Этот человек… этот ужасный инспектор Скотленд-Ярда сфабриковал дело против бедного Фрэнка!

– Ну-ну, не стоит так волноваться.

– Но это правда. Сначала они заявили, что он пытался застрелить мистера Бланта, а теперь вдобавок обвиняют его в убийстве бедного мистера Морли!

Эркюль Пуаро кашлянул.

– Я был в Эксшеме, когда стреляли в мистера Бланта, – сказал он.

– Но даже… даже если Фрэнк сделал такую глупость… – запинаясь продолжала Глэдис Невилл. – Понимаете, жена мистера Бланта была богатой еврейкой, а Фрэнк принадлежит к «Имперским рубашкам» – они маршируют со знаменами, отдают нелепые салюты и подстрекают безобидных молодых парней вроде Фрэнка к тому, что у них называется патриотическими поступками.

– Мистер Картер избрал подобную линию защиты? – осведомился Пуаро.

– Нет. Фрэнк клянется, что ничего такого не делал и вообще никогда раньше не видел этого пистолета. Я не говорила с ним – мне не позволили, – но его адвокат мне передал, что Фрэнк считает все это подтасовкой.

– И адвокат, очевидно, придерживается мнения, что его клиенту лучше придумать что-нибудь более правдоподобное?

– С юристами так трудно. Они ничего не говорят прямо. Но меня беспокоит обвинение в убийстве. Мистер Пуаро, я уверена, что Фрэнк не убивал мистера Морли! У него просто не было на то причины.

– Это правда, – спросил Пуаро, – что, когда он приходил в то утро, у него еще не было никакой работы?

– Я не понимаю, мсье Пуаро, что это меняет. Какое имеет значение, получил он работу утром или вечером?

– Но ведь он утверждает, что пришел сообщить вам о своей удаче. А выходит, что никакой удачи не было. Зачем тогда он приходил?

– Понимаете, мсье Пуаро, бедняга в тот день совсем пал духом, и, говоря откровенно, думаю, что он был немного выпивши. Спиртное ударило ему в голову, и он пришел на Куин-Шарлотт-стрит разбираться с мистером Морли. Фрэнк очень чувствительный – его сердило, что мистер Морли неодобрительно о нем отзывался и, как он выражался, «пудрил мне мозги».

– Значит, он намеревался устроить сцену в рабочее время?

– Ну… боюсь, что да. Конечно, это была дурацкая затея.

Пуаро задумчиво смотрел на плачущую светловолосую девушку.

– Вы знали, что у Фрэнка Картера есть пистолет – или пара пистолетов?

– Нет, мсье Пуаро, клянусь вам! И вообще, я не верю в это.

Пуаро медленно и озадаченно покачал головой.

– Пожалуйста, помогите нам, мсье Пуаро! Если бы я чувствовала, что вы на нашей стороне…

– Я всегда только на стороне правды, – прервал Эркюль Пуаро.

5

Избавившись от Глэдис, Пуаро позвонил в Скотленд-Ярд. Джепп еще не вернулся, но детектив сержант Беддос был весьма любезен и охотно поделился информацией.

Полиция пока не обнаружила никаких доказательств того, что у Фрэнка Картера имелся пистолет перед покушением в Эксшеме.

Пуаро задумчиво положил трубку. Это было очко в пользу Картера. Но пока что единственное.

Он также узнал от Беддоса подробности показаний Фрэнка Картера о его найме садовником в Эксшем. Картер придерживался истории о секретной службе. Ему якобы выплатили деньги авансом, снабдили соответствующими рекомендациями и велели обратиться к мистеру Макалистеру, старшему садовнику.

Картеру велели слушать разговоры других садовников, выяснять наличие у них большевистских симпатий и с этой целью самому прикинуться немного «красным». Его инструктировала женщина, которая назвала себя Q.H.56 и сказала, что ей рекомендовали Картера как стойкого антикоммуниста. Они разговаривали при тусклом освещении, и он не уверен, что узнал бы ее при встрече. Это была рыжеволосая леди с обилием макияжа на лице.

Пуаро издал стон. Тень Филлипса Оппенхайма снова замаячила в воздухе.

Он испытывал сильнейшее желание проконсультироваться с мистером Барнсом, который утверждал, что подобные вещи случаются.

Письмо, пришедшее с последней почтой, обеспокоило его еще сильнее.

Адрес на дешевом конверте со штемпелем Хартфордшира был написан корявым почерком.

Пуаро вскрыл конверт и прочитал письмо: